Сорока-воровка

«– Заметили ли вы, – сказал молодой человек, остриженный под гребенку, продолжая начатый разговор о театре, – заметили ли вы, что у нас хотя и редки хорошие актеры, но бывают, а хороших актрис почти вовсе нет и только в предании сохранилось имя Семеновой; не без причины же это. – Причину искать недалеко; вы ее не понимаете только потому, – возразил другой, остриженный в кружок, – что вы на все смотрите сквозь западные очки. Славянская женщина никогда не привыкнет выходить на помост сцены и отдаваться глазам толпы, возбуждать в ней те чувства, которые она приносит в исключительный дар своему главе; ее место дома, а не на позорище. Незамужняя – она дочь, дочь покорная, безгласная; замужем – она покорная жена. Это естественное положение женщины в семье если лишает нас хороших актрис, зато прекрасно хранит чистоту нравов…»

Книга должна быть либо ясной, либо строгой, совместить эти два требования невозможно.

Беседуют два приятеля — раввин и патер. — Скажите, ребе, только честно, вот вы ведь когда—нибудь все—таки ели свинину? — Сказать вам честно, как духовное лицо – духовному лицу? – Да, ответьте честно. – Ну что ж, когда я был молод и глуп, я однажды съел кусок свинины. – И как, ведь нормальная еда, ребе? – Да, ничего страшного. Но скажите мне, патер, только честно, как духовное лицо – духовному лицу: — Вы когда—нибудь спали с женщиной? – Откровенность за откровенность: — Когда я был молод и невоздержан, я однажды переспал с женщиной. – Ну и как? Признайтесь, патер: это лучше, чем свинина.